Задумано было так, что эта шутовская свадьба должна была закончиться смертью новобрачных – русского князя Михаила Голицына и придворной шутихи Авдотьи Бужениновой, но что-то пошло не так и молодожены выжили, проведя первую брачную ночь в ледяной спальне ледяного дворца в морозную февральскую ночь 1740 года.
Так развлекалась русская императрица Анна Иоанновна.
Про десятилетие правления Анны Иоанновны (1730-1740 годы) мало, что можно сказать хорошего, экономическое затишье, страна отдыхала от реформ Петра I, а императрица веселилась и денег на это не жалела.
Расходы на пышные балы, увеселительные праздники, содержание двора в десятки раз превысили суммы, которые выделялись на финансирование армии и флота, а петровский флот за десятилетие её правления пришел в негодность.
Внешность императрицы была далека от идеальной. «Императрица Анна толста, смугловата, и лицо у нее более мужское, нежели женское», — так описывал ее испанский дипломат герцог де Лириа. Поэтому Анна окружала себя людьми с разными физическими дефектами, чтобы на их фоне выглядеть красавицей.
Все эти карлики, горбуны, калеки, татарчата, бабки-говоруньи составляли целый штат шутов, развлекавших императрицу с утра до вечера.
Шутиха Авдотья
Но больше всех «диковинок» любила императрица калмычку Авдотью Буженинову, подарок кабинет-министра Артемия Волынского, который счел внешность девушки уродливо примечательной.
Имя Авдотья она получила при крещении, фамилию Буженинова ей дала императрица, из-за того, что от нее постоянно сильно пахло копченым салом и кожа девушки сально блестела.
Буженинова объясняла, что у ее народа такие традиции: не мыться, а мазаться жиром. Она не была карлицей, просто очень маленького роста.
Квасной шут
В штате шутов выделялся пожилой мужчина, который старался как можно реже попадаться на глаза придворным – это был князь Михаил Алексеевич Голицын (1687-1775), внук некогда всесильного Василия Голицына, фаворита Софьи Алексеевны.
В шуты он попал из-за собственной роковой ошибки. Во время путешествия по Италии князь Голицын влюбился в прекрасную девушку Лючию и сделал ей предложение. Та согласилась, но при одном условии: князь должен принять католичество. Голицын перешёл в католическую веру, а приехав с молодой супругой в Россию, понял, что совершил непоправимую ошибку – императрица за вероотступничество жестоко карала.
Какое-то время супруги жили тайно в Немецкой слободе, но нашлись «добрые люди», которые донесли императрице и о браке Голицына, и о его тайном проживании. Анна была настолько рассержена, что поставила князя перед выбором: либо он лишается титула и состояния и становится шутом, либо его ждет смерть.
Князь выбрал жизнь шута, обрекая себя на пожизненные страдания, его брак признали недействительным, а Лючию с маленькой дочкой выслали из страны. Михаил стал шутом Квасником – прозвище было дано за обязанность подавать квас за столом, а еще развлекать императрицу своими страданиями. Чтобы заставить его страдать придворные что только не придумывали – на пирах он сидел на персональном лукошке и высиживал яйца под смех бывших друзей и врагов, ему плевали в лицо, подставляли подножку, давали пощечины, обливали квасом, и он искренне страдал, за годы издевательств он стал настолько тих и безразличен, что при дворе заподозрили, что князь от страданий сошел с ума.
Авдотье было искренне жаль князя и когда императрица предложила ей найти мужа среди шутов, она выбрала Голицына, понимая, что лучшего мужа, чем кроткий Михаил ей не найти, да и легче будет его защищать от нападок при дворе, поскольку Авдотью все побаивались, она ведь если что могла и сдачи дать.
Блажь императрицы
Анна Иоанновна загорелась новой идеей, отметить торжество так, чтобы запомнилось на десятилетия, сыграть свадьбу в специально построенном Ледяном доме, где пара должна была провести первую брачную ночь и не исключается, что замерзнуть, зима 1740 года выдалась суровая, морозы стояли ниже 30 градусов.
Блажь императрицы готовили с размахом – проектировали дом академик Крафт и архитектор Еропкин, придворному поэту Тредиаковскому приказали сочинить Оду и исполнить на маскараде, он счел эту забаву отвратительной, за что был трижды избит устроителем празднества кабинет-министром Артемием Волынским и вынужден был сочинять непристойное поздравление.
Ледяной дворец расположили между Адмиралтейством и Зимним дворцом – из льдин вырезали огромные плиты, укладывали друг на друга и поливали водой – так появилось «здание» длиной 17метров, шириной пять, а высотой шесть, вокруг крыши тянулась галерея, украшенная статуями, крыльцо с резным фронтоном делило здание на две половины. В одной располагались гостиная и буфет, в другой — туалет и спальня. Вся мебель и утварь были изготовлены изо льда: стулья, чашки, тарелки, подушки, матрасы. Ледяной была и еда — ее покрасили в натуральные цвета красками.
Вокруг дома разместили множество диковинок – ледяные пушки, стреляли железными ядрами с использованием пороха, две статуи ледяных дельфинов, из пастей которых днем била вода, подведенная из Невы, а ночью струи горящей нефти. Перед домом поставили ледяного слона, который днем испускал четырехметровый фонтан воды, а ночью горящей нефти.
Убийственная свадьба
6 февраля 1740 года молодоженов усадили в железную клетку и провезли по улицам Петербурга, причем вёз их настоящий слон. За молодыми следовал эскорт, состоящий из 300 человек: по приказу императрицы в Петербург свезли по мужчине и женщине каждой народности со всех окраин России. Они ехали за слоном в национальных костюмах на ослах, верблюдах, оленях, лошадях и собачьих упряжках.
Михаила и Авдотью обвенчали в церкви, затем устроили роскошный пир, и Тредиаковский в маскарадном костюме и маске, которая скрывала следы от побоев, прочитал свой непристойный опус:
"Здравствуйте, женившись, дурак и дура,
Еще блядка дочка, тота и фигура!
Теперь-то время вам повеселиться,
Теперь-то всячески поезжанам должно беситься:
Квасник дурак и Буженинова блядка
Сошлись любовью, но любовь их гадка".
Эти похабные стишки были встречены громким и дружным гоготом, веселились от души, однако молодым было не до веселья, через несколько часов их ожидала неминуемая гибель, но не так проста была Авдотья.
Вечером молодых привезли в Ледяной дом и заставили лечь на ледяную постель.
Ночь выдалась морозной, вокруг сплошной лёд, сбежать было невозможно – возле спальни выставили стражу, которой запретили выпускать новобрачных, выжить не было никаких шансов, однако утром их обнаружили живыми, хотя и ужасно замерзшими.
Как им удалось выжить, осталось загадкой, но ходили слухи что Авдотье удалось выменять тулуп у одного из караульных на жемчужное ожерелье, подаренное императрицей на свадьбу.
Ну и не будем забывать, что Авдотья была калмычка и всё время мазала свое тело салом, видимо и здесь она, припрятав баночку с жиром, густо намазала им себя и мужа, вот так и выжили, а один тулупчик не спас бы.
Счастливое супружество
Удивительным стало то, что эта шутовская свадьба стала для Авдотьи и Михаила настоящей. В октябре 1740 года умерла Анна Иоанновна и Голицыну был отменён унизительный титул шута и возвращена часть земель и имущества.
Супруги уехали в имение Михаила подмосковное село Архангельское, где в любви и согласии прожили два года произведя на свет двух сыновей – Андрея и Алексея, разбавив род Голицыных свежей азиатской кровью. При родах Алексея Авдотья умерла от родильной горячки.
Через два года, в 1744 году Михаил Алексеевич женился на Аграфене Хвостовой, бывшей моложе его на целых 45 лет! От этого брака родились три дочери – Варвара, Анна и Елена.
Михаил Алексеевич Голицын прожил до 87 лет.